УКРАИНА. Анатомия катастрофы - Андрей МАНЧУК

ционал-социалистического немецкого студенческого союза получили 44,4 % голосов на выборах Все-
общего студенческого комитета и вполне демократическим путем поставили студенческое движение
под свой полный контроль.
Сегодня у нас принято представлять нацистских погромщиков деклассированными люмпенами
и крайними радикалами. Однако партия Гитлера имела огромную популярность среди студенческого
«мейнстрима», который преимущественно представляли в то время выходцы из средних и высших
слоев общества. Из германских вузов повсеместно изгонялись «ненадежные элементы», а инакомыс-
лящих всячески терроризировали. Лион Фейхтвангер написал в 1933 году роман «Семья Опперман»,
рассказывая о том, как овладевали обществом нацистские настроения. Один из его героев, Бертольд
Опперман, юноша из давно онемечившейся еврейской семьи, становится жертвой травли нацистского
преподавателя и послушных ему студентов, которые восторженно декламируют нацистские лозунги,
впитывая в себя исторические мифы о великом германском прошлом. Они выдавливают из гимназии
ее недостаточно патриотичного директора, убивают критиковавшего фюрера журналиста, а затем до-
водят до самоубийства самого юного Оппермана.
Вся эта трагедия разворачивается у Фейхтвангера на фоне вполне обыденной действительно-
сти, где миллионы обывателей продолжают жить прежней частной жизнью, в суете повседневных
дел, не обращая особого внимания на политические коллизии и с готовностью подыгрывая победите-
лям, которые быстро подмяли под себя образовательную систему страны.
«В немецких университетах создавались “комитеты по борьбе с негерманским духом”. Их це-
лью было избавиться от неугодных профессоров, “очистить” библиотеки от произведений, не соотно-
сящихся с нацистской идеологией, и содействовать тому, чтобы университеты покончили с “еврей-
ским духом”, став оплотом немецкого национализма», – пишет об этом современный исследовать Ев-
гения Лёзина. Причем, как правило, патриотические студенты устраивали в университетах те самые
«коридоры позора», блокируя аудитории и не допуская туда нелояльных режиму преподавателей, ко-
торые подвергались всяческим унижениям.
Именно Немецкий студенческий союз стал инициатором печально известной «Акции против
негерманского духа», которая завершилась публичным сожжением «разлагающей» антипатриотиче-
ской литературы. 10 мая 1933 года преподаватели и профессора должны были в обязательном порядке
явиться на Оперную площадь Берлина, возле здания Университета Фридриха Вильгельма, где студен-
ты бросали в огонь книги, выкрикивая при этом патриотические лозунги:
● «Против классовой борьбы и материализма! За народность и идеалистическое мировоззрение.
Я предаю огню писания Маркса и Каутского»;
● «Возвысим голос против уклонистов и политических предателей, отдадим все силы народу и
государству! Я предаю огню сочинения Фридриха Вильгельма Ферстера»;
● «Нет фальсификации отечественной истории и очернительству великих имен, будем свято
чтить наше прошлое! Я предаю огню сочинения Эмиля Людвига и Вернера Хегемана»;
● «Нет – антинародной журналистике демократически-еврейского пошиба в годы национально-
го восстановления! Я предаю огню сочинения Теодора Вольфа и Георга Бернгарда»;
● «Нет растлевающей душу половой распущенности! Да здравствует благородство человече-
ской души! Я предаю огню сочинения Зигмунда Фрейда»;
● «Нет – писакам, предающим героев войны. Да здравствует воспитание молодежи в духе под-
линного историзма! Я предаю огню сочинения Эриха Марии Ремарка».
Важнее всего отметить, что эта «студенческая» акция не только не встретила сопротивления в
разогретом патриотической пропагандой обществе, но и получила в нем живую поддержку. Журна-
лист Фолькер Вайдерман писал: «В 1933 году книги были сожжены не кучкой психических больных
нацистов, это была акция большинства общества: студентов, которые ее придумали, профессоров, ко-
торые в ней участвовали, и населения, которое в массовом порядке приходило на сожжения и прино-
сило с собой книги, чтобы бросить их в огонь».
«Повсеместные увольнения еврейских профессоров из университетов не вызвали каких-либо
серьезных протестов ни в студенческой среде, ни среди немецких профессоров и интеллектуалов. Ак-
ция сожжения книг в полной мере отвечала доминировавшим в то время общественным настрое-
ниям», – говорит об этом Лёзина, снова заставляя вспомнить нынешние события вокруг преподава-
тельницы львовского университета, травля которой объединила сейчас деканат и студентов, литерато-
ров и философов, спецслужбы и СМИ.
Конечно, не стоит проводить прямые параллели между нынешней Украиной и Германией тех
времен. Но было бы недальновидным лукавством не замечать, что семена ее прошлого уже проросли
в нашем настоящем – и никто не читает книги, которые могли бы рассказать об этом нашим студен-