Г. М. ШиМановсвятого, что было в еврейском народе) Вы поспешили истол-
ковать, вопреки контексту, в самом низменном смысле – как
навязывание русскими чуждых начал другим народам. И даже
как «нивелирование их под своей властью». Русское влияние,
по-Вашему, может быть только грубо-насильственным, а вот
свободным сердцем его другие народы не примут. В отличие,
например, от влияния американского, которое усваивалось и
усваивается, по-видимому, совершенно свободно. Американи-
зация, стало быть, вполне допустимая вещь и даже, похоже,
желательная, а вот русификация... Да может ли быть что до-
брое из нашего Назарета?
Вы беспристрастно свидетельствуете, что наше влия-
ние, в отличие от еврейского, «ПОКА ЕЩЁ СУГУБО МАТЕ-
РИАЛЬНОЕ». Что делать!.. Хотя и со скрежетом зубовным,
но приходится признать, что у нас нет и никогда не было ни
Сергия Радонежского, ни Рублёва, ни Достоевского. Да и
откуда им было взяться? Русские ведь никогда не вдохнов-
лялись «Святой Русью», а всё больше старались о золотиш-
ке да всяких там гешефтах (это, поверьте, типично русское
слово), о процентишках на процентишки да о торговле чу-
жим трудом... Конечно, это наши банкиры держат сейчас за
горло добрую половину мира, но разве их влияние можно
назвать «неосознанным и нематериальным»? Я думаю, что
такое позволительно говорить только о банкирах еврейских.
Не правда ли?
Итак, мы, русские, не способны влиять духовно на
других людей. И нам ещё долго придётся работать над со-
бой, чтобы у нас появились свой Сергий Радонежский, свой
Рублёв и свой Достоевский. Но предположим, что действи-
тельно когда-нибудь совершится такое чудо, и у нас в самом
деле они появятся. Можно ли будет признать тогда, что наше
влияние перестало быть «сугубо материальным» и стало, на-
конец, хотя бы отчасти духовным? У меня есть подозрение,
Лия, что Ваш ответ будет всё равно неумолимо отрицатель-
ным. И даже появись у нас, кроме того, целые сонмы святых
и гениев, все они будут приравнены Вами к нулю, и «сугубо