O.A.Platonov - Разрушение Русского царства

о. А. ПлАтонов

• Нет, не забросил. Это почему-то сегодня только не подали, а то у меня
  завсегда капуста и огурцы – любимое блюдо...
  В разговор вступила и секретарша Григория Ефимовича, симпатичная
  и добродушная Акилина Никитишна.


• Вот говорят, у отца Григория изысканные кушанья подаются. Теперь
  вы сами видите, что это неправда. Сиг, что вы видите, и икра – это для го-
  стей, а сам он черный хлеб кушает!..


• Да и икру-то это одна из знакомых сегодня принесла, – вставил Гри-
  горий Ефимович.


• Опять же говорили, что у Григория Ефимовича дом собственный се-
  миэтажный. Тоже, конечно, неправда. Что выдумают, то и пишут... Недавно
  вон сочинили про отца, что он в священники собирается...


• А я и не думал, да и к чему мне это, – заметил Григорий Ефимович, –
  жену я свою люблю и разводиться с ней не собираюсь. Дом действительно
  строить хочу у себя на родине, да лесу надо купить на 300 рублей, а у меня
  таких денег нет.


• А тут письмо тебе, – снова заговорила Лаптинская.


• Откудова? Ну-ко читай!


• Из Самары Сычев пишет.
  Григорий Ефимович сделал сосредоточенное лицо, стал припоминать:


• Это не тот ли, что прошлым летом у меня был? Читай!..
  Лаптинская прочитала сначала ответ одной из канцелярий, в котором
  значится, что просьба Сычева «оставлена без последствий». Препровождая
  эту бумагу, Сычев пишет: «Глубокоуважаемый Григорий Ефимович. Куда я
  ни обращался, всюду получал отказ. Теперь одна надежда на вас...»


• Перестань читать, – сердито оборвал Григорий Ефимович. – Это тот
  Сычев – поп-расстрига?


• Он самый.


• Так, значит, ему уже отказано везде?


• Отказано.


• Порви все сейчас же. – Лаптинская порвала.


• Брось все туда, – сказал Григорий Ефимович, указывая на камин. –
  Сами расстригаются, мошенники, а потом просятся в попы... – обратился к
  нам Григорий Ефимович.
  Позвонили по телефону. Подошел сам Григорий Ефимович. Звонила
  одна из ближайших его почитательниц – М. Головина, или, как он ее ласко-
  во называл, Мунька.


• Ну, дак, кого-то там?.. Сказано, в 11 часов буду, – кому-то с досадли-
  вой нотой в голосе говорил Григорий Ефимович. – Да, да, чичас никак не
  могу. На вот, да ты че в самом деле, говорю, в одиннадцать... Да брось ты, по-
  жалуйста; сказано, в одиннадцать. – И, сердито оборвав разговор, Григорий