ЖиЗн Ь ЗА ЦАрЯуездном воинском начальнике. До вступления на должность нотариуса про-
ходил воинскую службу в 42-м Сибирском стрелковом полку^1.
«Совершенно секретно.
По полученным мною сведениям от лица, указанного в предписании,
видно, что бывший нотариус Патушинский человек очень воспитанный,
корректный и выдержанный; что касается его политических взглядов, то он
их не высказывает, по-видимому, “политикой” интересуется мало. Отлича-
ясь слабовольным характером, Патушинский находится всецело под влия-
нием своей супруги, которая и старается использовать знакомство с Григо-
рием Распутиным в целях выдвижения супруга по службе; ее же старанием
Патушинский оставлен в Ялуторовске после призыва по мобилизации, и,
как слышно, Распутин будто бы обещал выдвинуть Патушинского даже на
пост губернатора.
Ротмистр Калмыков»^2.
19 июля у Распутина жили двое гостей из Петрограда: Иван Иванович
Добровольский со своею будущей женой Марией Александровной Авчухо-
вой. Когда пришел сельский староста для прописки документов гостей, жена
Распутина ответила: «У нас бродяг нет». Добровольский сердито закричал:
«Гнать их в шею!» Но тут вышел сам Распутин, догнал старосту, попросил
вернуться и предоставил документы гостей для прописки^3.
27 июля 1915 года Распутин был в церкви на обедне, когда ему принесли
телеграмму; прочитав ее, он, не дождавшись завершения обедни, покинул цер-
ковь и стал немедленно собираться в дорогу. Вместе с сыном и неразлучными с
ним Тереховым и Свистуновым Распутин отправляется на лошадях в Тюмень.
31 июля 1915 года на имя Добродеева поступает донос на Распутина:
«При поездке Распутина на пароходе “Комета” 24 июля с.г. из Тюмени
в Покровское в разговоре с одним из пассажиров Распутин сказал: “Я гово-
рил Государю, чтобы заключить мир”, что слышала тобольская мещанка Се-
менова – жена бывшего жандармского писаря при Тобольском губернском
жандармском управлении».
Добродеев немедленно направляет это сообщение Джунковскому. Тот
дает приказ тщательно разработать это дело. Но уже предварительное рас-
следование показывает, что этот разговор, скорее всего, выдуман. Оказы-
вается, писаря Семенова не существует и в природе, а есть писарь Семен
Кряжев, которого по ошибке произвели в Семенова. Но Кряжев в этом месте
давно не живет, правда, у него есть жена, которая, возможно, слышала эти
слова, но она тоже в отъезде. Найти ее – требует Джунковский! Ведь если
удастся запротоколировать эти слова, значит, появится формальное право
(^1) Там же, л. 76.
(^2) ТФГАТО, ф. 4239, оп. 1, д. 183, л. 88.
(^3) Там же, л. 56.