ЖиЗн Ь ЗА ЦАрЯвич, стреляйте, стреляйте, он жив! Он убегает!» Пуришкевич с пистолетом
кинулся догонять убегавшего Распутина. Первые два выстрела – промах.
Третий выстрел – попал в спину. «...Четвертый выстрел, – пишет Пуриш-
кевич, – попавший ему, как кажется, в голову... он снопом упал ничком
в снег и задергал головой. Я подбежал к нему и изо всей силы ударил его
ногой в висок»^1.
Через некоторое время при переносе трупа Распутина на него наки-
нулся князь Юсупов и с диким остервенением стал бить его тяжелой ре-
зиновой гирей по голове, целясь в висок. Во все стороны брызгала кровь, и
когда Юсупова оттащили, он был весь ею забрызган^2. Что они еще делали с
Распутиным, конечно, мы уже не узнаем. Одно ясно по данным медицин-
ского освидетельствования: кроме ран в спину и в голову сзади у Распути-
на были огнестрельная рана на лбу и «огромная рваная рана в левом боку,
сделанная ножом или шпорой». Более того, было выяснено, что Распутин
был брошен в воду еще живым^3. Да, это было просто зверское убийство,
нисколько не отличавшееся от зверских убийств, которые совершали над
своими противниками большевики.
Зверски замученный, он был брошен в прорубь возле Крестовского
острова.
На следующий день убийцы вели себя так же подло и трусливо. Цари-
це, например, Юсупов прислал письмо, где он именем князей Юсуповых
клялся, что Распутин в этот вечер не был у них. Мол, вчера у него была ве-
черинка, справляли новоселье и перепились, а уходя, Дмитрий Павлович
убил собаку. Чтобы осознать степень двуличности и подлости Юсупова,
приведем выдержки из этого письма: «Ваше Императорское Величество.
Спешу исполнить Ваше приказание и сообщить Вам все то, что произошло
у меня вечером, дабы пролить свет на то ужасное обвинение, которое на
меня возложено. По случаю новоселья, ночью 16 декабря, я устроил у себя
ужин, на который пригласил своих друзей, несколько дам. Великий князь
Дмитрий Павлович тоже был. Около 12-ти ко мне протелефонировал Гри-
горий Ефимович, приглашая ехать с ним к цыганам. Я отказался, говоря,
что у меня у самого вечер, и спросил, откуда он мне звонит. Он ответил:
“Слишком много хочешь знать”, – и повесил трубку. Когда он говорил, то
было слышно много голосов. Вот все, что я слышал в этот вечер о Григории
Ефимовиче»^4. Свое письмо Юсупов закончил так: «Я не нахожу слов, Ваше
Величество, чтобы сказать Вам, как я потрясен всем случившимся, и до
(^1) Пуришкевич В. Дневник. М., 1990. С. 75–76.
(^2) Там же. С. 78.
(^3) «Фрейлина Ее Величества». М., 1990. С. 174.
(^4) Воейков В. Н. С царем и без царя. М., 1984. С. 113.