ЖиЗн Ь ЗА ЦАрЯНападки на Ее Величество очень беспокоили Императора. Но и у него,
и у Ее Величества было ложное чувство ответственности перед Распути-
ным; вот эта-то ложная ответственность и привела в конечном счете к ги-
бели и Распутина, и их самих. Императорская чета решительно отказалась
выбросить своего друга за борт. В этом Император был заодно с Государы-
ней. Возможно, они из гуманных соображений не захотели, чтобы кто-то
диктовал им свою волю, но как бы то ни было, положение Распутина оста-
валось прочным.
Хорошо известно, что Распутин осуждал войну, но не все знают, что он
пытался помешать объявлению войны. Когда началась мобилизация, Рас-
путин телеграфировал Анне из Сибири. В телеграмме он умолял Императо-
ра «не затевать войну», что «с войной будет конец России и им самим» и что
«положат до последнего человека». На эту телеграмму не обратили никакого
внимания по той простой причине, что Распутин не имел политического
влияния, как не имел его и при решении других вопросов, вопреки широко
распространенному мнению.
Однажды генерал Белецкий попросил Распутина походатайствовать
перед Государем, чтобы его назначили на пост генерал-губернатора Вели-
кого княжества Финляндского. Распутин обещал выполнить его просьбу и
завел об этом речь перед Императором в присутствии Государыни. Импера-
тор внимательно выслушал Распутина, но ничего не ответил. Назначение
генерала Белецкого не состоялось.
По-видимому, так и не удастся беспристрастно рассмотреть все обстоя-
тельства, связанные с Императрицей и Распутиным. Каких только слухов
о его пьянстве и дебошах не пускали в оборот! Возможно, в частной жизни
Распутин и не был безупречен, но я должна торжественно заявить, что когда
он находился в нашем обществе в Царском Селе, то ни словами, ни манера-
ми, ни поведением ни разу не скомпрометировал себя.
Князь Орлов, начальник военно-походной канцелярии, никогда не
скрывал, что недолюбливает и даже не переносит Ее Величество. При
встречах с ней он испытывал что-то вроде нервного потрясения. Всем было
известно, что он принимал в больших количествах валериановые капли,
если ему требовалось встретиться с нею. Императрице было об этом хоро-
шо известно.
«Сегодня я видела князя Орлова, – заметила она мне однажды. – От
него просто несло валерьянкой. Бедняга, каких усилий ему стоят встречи
со мною».
Князь не стеснялся в выражениях, когда заходила речь об Императрице
и Распутине. Казалось, он задался целью вывести ее из себя – ненависть его
принимала форму некоторой фобии. В конце концов Государь потерял тер-
пение и отправил Орлова на Кавказ.