рАЗ рУШение рУсс КоГо ЦАрствАКроме твердой воли и блестящего образования Николай обладал всеми
природными качествами, необходимыми для государственной деятельно-
сти, и прежде всего огромной трудоспособностью. В случае необходимости
он мог работать с утра до поздней ночи, изучая многочисленные документы
и материалы, поступавшие на его имя. (Кстати говоря, он охотно занимал-
ся и физическим трудом – пилил дрова, убирал снег и т.п.) Обладая живым
умом и широким кругозором, Царь быстро схватывал существо рассматри-
ваемых вопросов. Царь имел исключительную память на лица и события.
Он помнил в лицо большую часть людей, с которыми ему приходилось стал-
киваться, а таких людей были тысячи.
Император Николай II, отмечал историк Ольденбург (да и многие дру-
гие историки и государственные деятели России), обладал совершенно ис-
ключительным личным обаянием. Он не любил торжеств, громких речей,
этикет ему был в тягость. Ему было не по душе все показное, искусственное,
всякая реклама. В тесном кругу, в разговоре с глазу на глаз, он умел обво-
рожить собеседников, будь то высшие сановники или рабочие посещаемой
им мастерской. Его большие серые лучистые глаза дополняли речь, глядели
прямо в душу. Эти природные данные еще более подчеркивались тщатель-
ным воспитанием. «Я в своей жизни не встречал человека более воспитанно-
го, нежели ныне царствующий Император Николай II», – писал граф Витте
уже в ту пору, когда он, по существу, являлся личным врагом Императора.
Характерной черточкой к портрету Царя является его отношение к
одежде, бережливость и скромность в быту. Слуга, бывший при нем еще с
молодых лет, рассказывает: «Его платья были часто чинены. Не любил он
мотовства и роскоши. Его штатские костюмы велись у него с жениховских
времен, и он пользовался ими». Уже после убийства в Екатеринбурге были
найдены военные шаровары Царя – на них были заплаты, а внутри левого
кармана надпись-пометка: «Изготовлены 4 августа 1900 г., возобновлены 8
октября 1916 года».
Более семидесяти лет правилом для либеральных и советских истори-
ков и литераторов была обязательно отрицательная оценка личности Ни-
колая II. Многое было перевернуто с ног на голову. И чем ближе россий-
ский государственный деятель стоял к нашему времени, чем крупнее он
был как историческая личность, тем нетерпимей и оскорбительней была
оценка его деятельности. Например, по мнению Троцкого, дореволюци-
онная Россия была неспособна рождать крупных политических деятелей,
а обречена создавать лишь жалкие копии западных. В русле этой «тради-
ции» советские историки приписывали Николаю II все унизительные ха-
рактеристики: от коварства, политического ничтожества и патологической
жестокости до алкоголизма, разврата и морального разложения. История
расставила все на свои места. Под лучами ее прожекторов вся жизнь Ни-