зданием корыстных промыслов евреев, о их преоб-
разовании и о прочем». Новая записка Державина, по
мнению специалистов, представляла собой в «высшей
степени замечательный документ, не только как рабо-
та честного, проницательного государственного чело-
века, но и как верное изложение всех существенных
сторон еврейского быта, препятствующего слиянию
этого племени с прочим населением»^1.
В отчете официальной комиссии по еврейскому во-
просу, действовавшей в 1870-х годах при Министерстве
внутренних дел, отмечалось, что в начале царствова-
ния Александра I правительство «стояло уже на почве
бытового изучения еврейства и начинавшаяся под-
готовка уже тогда разоблачала такие стороны обще-
ственных учреждений этой народности, которые едва
ли могут быть терпимы при каком бы то ни было госу-
дарственном устройстве; но сколько раз после того ни
принимались в высших административных сферах за
реформу, всякий раз какой-то магический тормоз за-
держивал окончание дела». Этот же магический тор-
моз остановил предложенную Державиным реформу
еврейства, по которой предполагалось уничтожить
кагалы во всех губерниях, населенных евреями, от-
менить все кагальные сборы, ограничить наплыв ев-
реев известным процентным отношением к христиан-
скому населению, а остальной массе отвести земли в
Астраханской и Новороссийской губерниях, назначив
к переселению самых беднейших; наконец, дозволить
евреям, которые не захотят подчиниться этим огра-
ничениям, свободно уходить за границу. Однако эти
меры не были утверждены правительством.
Записка Державина и образование комитета вызва-
ли большую тревогу в еврейском мире. Из опублико-
ванных кагальных документов Минского еврейского
(^1) Пятковский а. П. Указ. соч. С. 117.