о. А. ПлАтоновретов для раненых воинов. Вместе с двумя дочерьми и со своей подругой
Анной Александровной Вырубовой Александра Федоровна прошла курс
сестер милосердия военного времени. Потом все они «поступили рядовы-
ми хирургическими сестрами в лазарет при Дворцовом госпитале и тот-
час же приступили к работе – перевязкам, часто тяжелораненых. Стоя за
хирургом, Государыня, как каждая операционная сестра, подавала стери-
лизованные инструменты, вату и бинты, уносила ампутированные ноги и
руки, перевязывала гангренозные раны, не гнушаясь ничем и стойко вы-
нося запахи и ужасные картины военного госпиталя во время войны. Объ-
ясняю себе тем, что она была врожденной сестрой милосердия... Началось
страшное, трудное и утомительное время. Вставали рано, ложились иногда
в два часа ночи. В 9 часов утра Императрица каждый день заезжала в цер-
ковь Знаменья, к чудотворному образу, и уже оттуда мы ехали на работу в
лазарет... Во время тяжелых операций раненые умоляли Государыню быть
около. Императрицу боготворили, ожидали ее прихода, старались дотро-
нуться до ее серого сестринского платья; умирающие просили ее посидеть
возле кровати, подержать им руку или голову, и она, невзирая на усталость,
успокаивала их целыми часами».
Один из офицеров, находившихся на излечении в лазарете, где сестра-
ми милосердия были великие княжны, вспоминает: «Первое впечатление о
великих княжнах никогда не менялось и не могло измениться, настолько
были они совершенными, полными царственного очарования, душевной
мягкости и бесконечной благожелательности и доброты ко всем. Каждый
жест и каждое слово, чарующий блеск глаз и нежность улыбок, и порой ра-
достный смех – все привлекало к ним людей.
У них была врожденная способность и умение несколькими словами
смягчить и уменьшить горе, тяжесть переживаний и физических страда-
ний раненых воинов... Все царевны были чудесными русскими девушками,
полными внешней и внутренней красоты. Их беспредельная любовь к Рос-
сии, глубокая религиозность, воспринятые от Государя и Государыни, и их
подлинно-христианская жизнь могли бы служить примером в течение веков,
и их мученический конец и те страдания, физические и моральные, которые
они все перенесли, ничем не отличались от страданий первых христиан. Это
была одна семья, навсегда связанная друг с другом великой любовью, созна-
нием долга и религиозностью».
В условиях духовной разобщенности с придворной средой Царская чета
чувствовала себя счастливой и умиротворенной только в семейной жизни,
постоянном общении с детьми. Из придворной среды близкие дружеские
чувства сложились у Царя и Царицы только с Анной Александровной Вы-
рубовой, безраздельно преданной Царской семье до самоотречения. Трудно
сказать, что вначале связало Императрицу и одну из многих придворных