о. А. ПлАтоновНесколько иную версию захоронения Царя дает П. Ермаков в своей бе-
седе с журналистом А. Мурзиным. По его версии, у Царя, Наследника Алек-
сея и Анастасии сначала отрубили головы, тела были сожжены, а несгорев-
шие остатки костей брошены в болото или стлань. Ермаков рассказывает,
что Голощекин приказал в первую очередь сжечь три тела: Николая, Алексея
и Анастасии. Перед сожжением он велел отрубить им головы и передать их
П. Войкову. Ермакову Мурзин задает вопрос:
«...сколько нужно дров, чтобы сжечь хотя бы один труп? Ведь известно,
что близ шахты No 7 не было никаких следов их заготовки или подвозки.
Рассказ Ермакова был обескураживающе прост: “Белые следователи не до-
гадались, что Коптяки на то и Коптяки, что там занимались углежжением.
На древесном угле мы жгли. Поливали бензином и жгли...”
Не потому ли никто не заметил в те дни ни большого огня, ни дыма над
лесом?
Ермаков говорил, что в лес ездили, “как на работу”. И утверждал: “глав-
ные” тела он “сожег” еще в ночь на 18 июля. И уехал с командой домой от-
сыпаться. А поздним вечером того же дня они вернулись к шахте. И немало
удивились, увидев: команда Голощекина и Юровского заканчивает погрузку
каких-то “недогоревших” тел в повозки.
Было темно. Ермаков не мог нам уверенно сказать, насколько тела были
изрублены или обожжены. К тому же Голощекин устроил Ермакову дикую
сцену за якобы “самоуправство”, за то, что “не тех пожег”, – разнос был явно
рассчитан на публику. Голощекин заявил, что они решили поменять место
захоронения: про него уже “знает весь город”. После чего они с Юровским
уехали, сказав: едем тела дожигать или топить. И приказали Ермакову все
следы у шахты “сокрыть”, остатки костей утопить в болоте.
Обозленные ермаковцы ничего особо “сокрывать” не стали. Сгребли
какие-то кости, сложили в пустой кувшин из-под серной кислоты, на но-
силках отнесли его куда-то на “гать” или “стлань”. И бросили в болотный
зыбун. Ермаков говорил нам, что кувшин “был мал”, поэтому все оставшие-
ся в костре кости они раскидали и побросали в шахту. А потом засыпали
костер и уехали домой»^1.
Участник цареубийства латыш Родионов (Свикке) в своем рассказе о за-
хоронении Царской семьи близок к версии Ермакова. «Мы, – рассказывал
Родионов С. Ильичевой, – привезли трупы к яме и побросали их туда. Наутро
на рудник приехал председатель Уральского облсовета Александр Георгиевич
Белобородов с товарищами и ахнул: тела лежат голые на виду. Вот тогда люди
из моего отряда и рабочие Ермакова разожгли два костра, взяли бензин, кис-
лоту и все сожгли, кидали даже трупы собак. Там все перемешалось...»^2
(^1) Мурзин А. Указ. соч.
(^2) Ильичева С. Указ. соч.