о. А. ПлАтоновэту работу бросили, решили дождаться автомобилей и с соответствующим
грузом потом отвезти в В.-Исетский пруд.
Вечером пришли грузовые автомобили, трупы были уже погружены на
повозки, и мы с повозок их снова перегрузили на автомобили и поехали.
Недалеко была мочажина, настланная шпалами в виде моста, и здесь-то
задний грузовик, почти проехавши, застрял, все наши усилия ни к чему
не привели, и решили шпалы снять, выкопать яму, сложить трупы, залить
серной кислотой, закопать и снова наложить шпалы. Так было и сделано.
Для того, что если бы белые даже нашли эти трупы и не догадались по ко-
личеству, что это царская семья, мы решили штуки две сжечь на костре,
что мы и сделали, на наш жертвенник первым попал Наследник и вторым
младшая дочь Анастасия, после того как трупы были сожжены, мы раз-
бросали костер, насередине вырыли яму, все оставшееся недогоревшее
сгребали туда, и на том же месте снова развели огонь и тем закончили ра-
боту. Приехали в Екатеринбург на вторые сутки усталые и злые; ночью того
же дня выехал старшим конвоя для сопровождения в Пермскую Чека дочь
короля сербского Елену, жену одного из великих князей, с ней сербская
миссия, полковник Медичи, его холуй, и человек 20 свердловских буржуев.
Всю эту честную компанию я доставил благополучно»^1.
В 60-х годах о своем участии в сокрытии тел Царской семьи расска-
зал чекист И. Радзинский (Родзинский?). По его словам, когда команда по
уничтожению трупов прибыла на место и извлекла трупы из колодца, то
оказалось, что холодная подземная вода смыла кровь. Перед нами, гово-
рил Радзинский, лежали готовые «чудотворные мощи». «Очевидно, состав
воды и температура были таковы, что трупы могли бы сохраниться в этой
шахте долгое время. Решили искать другое место. Это было уже 18 июля.
Поехали искать более отдаленные и глубокие шахты, но по дороге грузо-
вик застрял в топкой трясине. Тогда решили захоронить Царскую семью
прямо в этом топком месте на Коптяковской дороге. Вырыли в торфе боль-
шие ямы и перед захоронением все трупы облили серной кислотой, чтобы
их невозможно было узнать. Часть трупов, облив керосином, сожгли. Эта
операция продолжалась до 19 июля. Затем все останки семьи сложили в
яму, присыпали землей и заложили старыми шпалами. Несколько раз про-
ехали, следов ямы не осталось...»^2
В другом месте своих «мемуаров» Радзинский особо говорит о сожжении
тел: «Вот, помню, Николай сожжен был, был этот самый Боткин, я сейчас не
могу вам точно сказать, вот уж память. Сколько мы сожгли, то ли четырех,
то ли пять, то ли шесть человек сожгли. Кого, это уже точно я не помню. Вот
Николая точно помню, Боткина и, по-моему, Алексея. Ну, вообще должен
(^1) СПА, ф. 41, оп. 1, д. 149, л. 180–184.
(^2) Труд. 16.07.1993.