ЖиЗн Ь ЗА ЦАрЯиз почитательниц Распутина – Червинская Н. И., которую Белецкий запи-
сывает в свои агенты в окружении старца.
Но самое сомнительное здесь – утверждения о выдаче денег Распути-
ну. Свидетелей, кроме Андронникова, через которого якобы эти деньги
передавались старцу, нет. Расписки нет. Это показал допрос Белецкого на
комиссии Временного правительства. Белецкий крутится как уж на ско-
вородке. Из допроса следует, что ему выдавались значительные суммы
на негласные расходы. Судя по всему, он, возможно, просил деньги и на
подкуп Распутина, но, скорее всего, эти деньги присвоил себе... «Я рас-
писок не брал, – пишет Белецкий, – например, умер Распутин – я бы мог
написать, что дал ему триста тысяч, положив из них двести тысяч в кар-
ман. Но я ему не давал, я давал значительно меньше»^1. Но когда Белецкого
спрашивали о конкретных вещах и обстоятельствах, он путного ничего
сказать не мог.
Аналогичный характер носят и показания бывшего министра вну-
тренних дел Хвостова. В них прежде всего чувствуется полная некомпе-
тентность в делах, которыми он занимался, впрочем, это отмечается всеми.
Он путает факты, в его сознании подлинные сведения и вздорные слухи
уживаются воедино, он не различает правды от лжи. Чего стоит только его
ложь, что Распутин якобы распространял всюду слух об интимных отноше-
ниях с дочерью Царя Великой княжной Ольгой! «Говорил он это, – утверж-
дал в своих показаниях Хвостов, – всем тем, кто приходил для проведения
своих дел, для того, чтобы показать величие». Не менее низкий характер
имеет его выдумка о том, как Распутин, по поручению Рубинштейна, вы-
пытывает у Царя военные тайны. Даже комиссия Временного правитель-
ства, разбиравшаяся в этих фактах, – и та нашла их выдуманными.
Хвостов часто ссылается на некие донесения агентов («листки»), кото-
рые были сожжены, так что остается ему верить только на слово. Но верить
ему нельзя. Каждый факт, о котором он говорит, следует проверять по дру-
гим, более надежным источникам.
Хвостов и Белецкий недолго пробыли у власти. В скором времени их
разные сомнительные делишки, в частности с Андронниковым, начина-
ют всплывать наружу. Открываются злоупотребления властью. Распутин
узнает также, как они пользуются его именем для проталкивания разных
своих дел. Уже в конце 1915 года отношение Распутина к ним меняется. И
если летом Хвостов еще рассчитывал со временем стать председателем Со-
вета министров (об этом шли серьезные разговоры), то в январе 1916 года, с
назначением на этот пост Штюрмера, он эту надежду потерял, более того,
для него возникла серьезная опасность потерять пост министра внутрен-
них дел и даже попасть под суд.
(^1) ГАРФ, ф. 1467, оп. 1, д. 932, л. 24.