O.A.Platonov - Разрушение Русского царства

ЖиЗн Ь ЗА ЦАрЯ

• Ну и пусть, – проговорила Анна, обиженно выпятив губы, как ка-
  призный ребенок. – Меня мало заботит мнение света.
  Так и порешили. И поскольку я присутствовала на похоронах, могу по-
  ведать, как и где это происходило. Судя по рассказам и различным совер-
  шенно не соответствующим действительности отчетам репортеров, Григо-
  рия Ефимовича похоронили глубокой ночью, втайне, в парке Царского Села.
  Ничего подобного. Похороны Распутина состоялись в 8 утра 22 декабря. На-
  кануне вечером Ее Величество обратилось ко мне с просьбой встретить их
  семью возле могилы, что я ей и пообещала.
  Утро выдалось чудное. Ярко-голубое небо, сверкающее солнце, бле-
  стящий, словно алмазная россыпь, снежный наст. Кругом царили мир и
  покой. Я с трудом могла поверить, что мне предстоит присутствовать при
  заключительном акте одной из величайших и скандальных трагедий в
  истории человечества. Моя карета остановилась на дороге неподалеку от
  обсерватории, и меня провели по покрытому ледяной коркой полю к недо-
  строенной часовне. На снег были брошены доски. Когда я приблизилась к
  часовне, то заметила полицейский фургон, стоявший у свежевырытой мо-
  гилы. Минуту спустя я услышала звон бубенчиков и затем увидела Анну
  Вырубову, с трудом пробиравшуюся по полю. Почти тотчас же подъехал
  закрытый автомобиль, и к нам подошли члены Императорской семьи.
  Они были в трауре, в руках у Ее Величества – белые цветы. Государыня
  была бледна, но совершенно спокойна. Однако когда из фургона выну-
  ли дубовый гроб, на глазах ее появились слезы. Гроб был самый простой.
  Лишь православный крест на крышке свидетельствовал о религиозной
  принадлежности покойного.
  Началась церемония. Священник из лазарета Анны Вырубовой прочи-
  тал отходную молитву, и после того, как Их Величества бросили на крыш-
  ку гроба по горсти земли, Государыня раздала цветы великим княжнам и
  всем остальным. Мы бросили их на гроб. Были произнесены последние
  слова молитвы, и члены Императорской семьи покинули часовню. Мы с
  Анной последовали за ними... Анна Александровна села в свои сани, я – в
  карету. Было около девяти часов.
  Я оглянулась на заснеженные поля, на голые стены недостроенной
  часовни и подумала об убиенном рабе Божием, нашедшем там последний
  покой. Я испытывала огромную жалость к нему. Но еще сильней были моя
  жалость и любовь к тем, кто верил в него и одарил его своей дружбой, бро-
  сив вызов враждебному миру, к тем, на чьи невинные плечи легло тяжкое
  бремя его безрассудств.
  В своем рассказе о погребении Распутина я не стала приводить ника-
  ких живописных подробностей. Я изложила факты в точном соответствии
  с действительностью. Теперь же мне предстоит опровергнуть одно из самых