Иисуса, а сам Иисус в образе Симона стоял в стороне и смеялся над мучителями.
На этом строится полемика против церковного христианства и против его учения о
«мертвеце» (60.20–22). Гностики тем и отличаются от рядового христианина, что
они отбросили ложное учение Ветхого Завета, которое держит в рабстве (61.21–
24), и постигли Верховного Бога, знание которого дает свободу (с. 54).
Очень интересен трактат «Объяснение знания» (XI, 1), где предлагается
другой, нежели принятый церковным христианством, принцип организации
общины. Уже с начала II в. мы видим в Церкви развитую иерархическую
структуру, главы которой (епископы и священники) берут на себя функции
посредников между Богом и паствой. Против этого и направлена полемика автора
сочинения. По его мнению, истинная Церковь крепка не этой жесткой
субординацией, а единством ее членов. Однако не всеми получен одинаковый дар:
одни следуют тому, чему их учат, и если учение верно, достигают спасения (это
«душевные» по терминологии Валентина), другие по своей природе обладают
неким высшим даром (пророчества, знания и пр.). Тем не менее все это не мешает
Церкви быть единым телом, каждый член которого выполняет свою
предназначенную ему роль, и глава этого тела Христос. Текст отчетливо
свидетельствует, что церковные и гностические христиане, хотя и полемизировали
друг с другом о природе церковной организации, составляли одну христианскую
общину (с. 55).Мы видим, что в те отдаленные времена уже возникали разногласия в понимании
церковного устройства – должно ли оно носить характер жесткой структурированности
(уподобляясь государству), имплицитно включая насилие, или подлинной об-щинности,
свободной от власти. Похоже, со временем ситуация начала обостряться, иначе зачем
понадобилось прятать библиотеку в Наг Хаммади. Хосроев пишет:
Афанасий Великий написал Пасхальное послание, направленное против
еретиков и апокрифических книг... Вероятно, после этого владелец и решил
избавиться от поставленной теперь вне закона библиотеки (с. 6).Однако все это не исчезло из глубин человеческой природы. А. Синягин – самобытный
и талантливый мыслитель, погибший в ГУЛАГе совсем молодым, попытался показать
двумирье русского христианства, уходящего корнями в Средиземноморье [1994]:
...борьба двух православий – византийского и народного – была чрезвычайно
упорна, и вплоть до XIX века, века цветения русской культуры, нельзя было еще
сказать, за кем в сущности осталась победа (с. 131).Эту мысль развивает академик В.А. Абаев, друг А. Синягина [1994]:По Синягину, живые родники евангельского христианства надо искать не в
господствующей церкви, а в сектах и ересях. Он собирал материал для общей
истории христианских сект и ересей, от гностиков и Маркиона и до русских
духоборов. К сожалению, этому в высшей степени интересному замыслу не
суждено было осуществиться (с. 98).И движение мистического анархизма, к которому он принадлежал, было лишь этапом в
этой продолжавшейся борьбе [Налимов, 1994 а]. А. Синягин был расстрелян.
Иисус принес на Землю Идею, недоступную пониманию землян. Более полутора тысяч
лет продолжается борьба, в которой надлежит совместить казалось бы противоположные
речения:
Мф 10,34. Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел
Я принести, но меч.