«Париж, 9-й окр., 3 янв. 1925 г. Дорогой мосье Анри.
Ваше молчание заставляет меня думать, что я не буду
иметь вскоре удовольствия видеть Вас, и обращаюсь к
Вам за маленькой справкой.
Могли бы Вы припомнить и любезно сказать мне,
как называлась та старая еврейская книга, которую Вы
были уполномочены разыскать, и которую Вам уда-
лось найти во Франкфурте. к какому году относится
это приобретение?
Большое спасибо заранее, и я надеюсь, что этот но-
вый год, в котором я желаю Вам счастья, не пройдет
без того, чтобы я имел удовольствие повидать Вас, что
зависит лишь от Вас, и в тот день, когда Вам заблаго-
рассудится, Ваш А. красильников».
Если бы заказ Департамента шел через самого кра-
сильникова, то он помнил бы сам и эпоху его, и то, что
выписаны были книги, а не книга и т.д. Запрос кра-
сильникова объясняется тем, что в 1924 году я настой-
чиво напоминал Бинту о необходимости доставить,
наконец, мне приобретенную мной у него еще в 1921
г. бумагу с поручением ехать именно во Франкфурт и
приобрести там определенные книги.^1 Бинт расска-
зал об этом документе красильникову, жившему то в
Париже, то в Брюсселе, а тот – ген. спиридовичу. По
словам последнего, он просил красильникова узнать,
что это за книги требовались в Департамент и в какую
эпоху. Ген. спиридович подтвердил мне, что кра-
сильников не получил от Бинта интересовавшей его
справки.
Между тем Бинт показал мне в 1917 г. и подтвер-
дил в 1921 году, что книги затребованы были Департа-
ментом в эпоху, когда Рачковский управлял им, и что
книги были отправлены «Рачковскому в Петербург».
(^1) Листок с записанным поручением Бинт, как сказано выше, вложил в
переплет тетради и не мог найти сам до самой своей смерти.