любовь к чужим вещам и народам и чрезмерное доверие к
чужеземцам». Живший еще до эпохи петровских преоб-
разований, Крижанич справедливо подметил эту роковую
особенность общественной жизни Руси XVII в., ставшую
впоследствии главной причиной разрушения русской
цивилизации.
Эпизодически с XIV–XVII вв., нарастая в XVIII и при-
обретая угрожающий характер в XIX в., рядом с традици-
онной народной культурой, народными основами жизни и
хозяйствования возникает идущее сверху движение за их
отрицание, которое мы назовем парадигмой чужебесия.
Сначала незначительная, а затем преобладающая часть
высшего правящего слоя и дворянства России начинает
предпочитать народным основам жизни заимствованные
преимущественно из Западной Европы формы и пред-
ставления.
Первые известные случаи связаны с попытками про-
никновения в Россию католической церкви. С легкой
руки католических иерархов, потерпевших в России
XV в. крушение надежд на господство, создаются мифы
о безнадежной темноте и невежестве русских, сыгравшие
свою роль в становлении правящего класса западнорус-
ских земель, находившихся тогда под литовско-польской
оккупацией. Отрицание народной культуры, как явление
широко проявившееся со второй пол. XVII в., неверно и
несправедливо связывалось с именем Петра I (ибо дело
Пе т ра носи ло народ н ы й хара к т е р). Но дея н и я Пе т ра с т а л и
своего рода отправным моментом, с которого интенси-
фицировались все народные и антинародные процессы
русского общества.
«С Петра I, – писал видный русский социолог П.Л. Лав-
ров, – московское служивое сословие преобразовалось в
чиновничество по внешнему европейскому образцу, но
без европейского содержания... Для русского крестьянс-
тва этот служивый класс московского царства и петер-
бургского императорства все решительнее закрывался с
дальнейшим ходом истории. Крестьянство было все более
закрепощено и при отсутствии возможности политическо-
го развития принуждено было все тщательнее сохранять в
себе традиции сельского мира и сельской громады, тради-
lukas sokolov
(Lukas Sokolov)
#1