Г. М. ШиМановБраки немецкой молодежи с русскими юношами и девушка-
ми были редким исключением. Немецкая молодёжь училась в
местных немецких школах и училищах, а получать высшее об-
разование ездила в Германию. Мужчины знали русский язык
и говорили по-русски, но женская половина немецкого насе-
ления русского языка не знала и говорила только по-немецки.
От воинской повинности в России немцы старались откупить-
ся всякими правдами и неправдами. «Истинно германские»
и «национально-сознательные» немцы ездили отбывать во-
инскую повинность... в Германию. Словом, это был форпост
германизма и германского культуртрегерства в Поволжье,
сохранивший в течение 150 лет свою национальность и само-
бытность» («Виденное и пережитое», Библиотека – Алия, 1982,
отпечатано в Израиле, с. 73-74).
Е.В. ТАРЛЕ: «А ведь дело доходило до появления ЭПИ-
ДЕМИЙ ГОЛОДНОГО ТИФА, ист реблявших полки, что было
вызвано исключительно безудержным грабежом. Ни в одной
абсолютистской державе в Европе того времени всё-таки по-
добных явлений в таких фантастических размерах не было:
нигде не было такой безысходно тяжелой обстановки солдат-
ской службы, как в России («Крымская война», Сочинения, т.
8, М., 1959, с.70).
«Клейнмихель как раз в 1852 г. попал в неприятную и
хлопотливейшую историю, тоже очень взволновавшую царя.
Клейнмихель имел неосторожность в своё время украсть
почти полностью суммы, ассигнованные на обмеблирование
большого Зимнего дворца, который был выстроен после по-
жара 17 декабря 1837 г., истребившего старый дворец. Прав-
да, Клейнмихель и его помощники уворовали тогда же, ещё в
1838, очень много казённых денег именно при самой постройке
нового дворца... Рабочие мёрли сотнями и сотнями при этой
постройке, т. к. им велено было спать в строящемся здании,
чтобы высушивать, обживать и обогревать своим дыханием
и своими телами сырые еще аппартаменты. Этот клейнмихе-
левский способ осушки дворца вызвал немало комментариев в
своё время и в России, и за границей» (там же, с. 72).