о КаПи ТалиЗМ еИскусственное обесценение денег бьёт исключительно по на-
селению и не сказывается на владельцах крупнейших банков,
чьи состояния не в бумажных деньгах, а в золоте и в акциях
самых доходных и перспективных предприятий, стоимость
которых автоматически повышается с каждым удешевлени-
ем денег. Происходящая же при этом индексация вкладов,
зарплаты и пенсий населения, как правило, запаздывает, она
имеет не автоматический, а догоняющий или, точнее, опаз-
дывающий характер, и потому, создавая иллюзию справедли-
вой компенсации, великолепно маскирует суть дела.
А теперь о том, правомерно ли на том основании, что
искусственные кризисы возможны, придавать им большое
значение в формировании капиталистического хозяйства (3).
«Если даже допустить, – могут сказать мне апологеты капи-
тализма и союзники их в данном вопросе, марксисты, – что
искусственные кризисы, в принципе, возможны, то из этого
ещё не следует, что они играли и играют большую роль в
капиталистическом хозяйстве. Можно искусственно вызвать
дождь, но разве следует из этого, что обычные дожди пере-
стали лить с неба? Если сравнить экономическую стихию со
стихиями природными, то придётся признать, что они имеют
родственный характер. Объективные процессы в экономике
не просто реальны, они столь могучи, что не могут не опреде-
лять общего характера развития капитализма».
В этих словах заключена, на мой взгляд, разгадка всей
политэкономии от Адама Смита до наших дней. Она в от-
кровенном, как у Маркса, или заувалированном, как у мно-
гих других, МАТЕРИАЛИЗМЕ политэкономических учений.
«Фактически, – писал о. Сергий Булгаков, – экономический
материализм есть господствующая философия политической
экономии. Практически экономисты суть марксисты, хотя бы
даже ненавидели марксизм» (С.Н. Булгаков «Философия хо-
зяйства», Сочинения в двух томах. М., 1993, т. 1, с. 55).
Для этих учений характерна стилизация экономических
явлений под явления природные, то есть затушёвывание их