Г. М. ШиМановбы Церковь успела выработать на Вселенских соборах доста-
точно полное и понятное для своих членов учение хотя бы
только о самой себе, то, думается, был бы невозможен такой
силы раскол, какой оторвал от неё всех римо-католиков. А в
дальнейшем были бы невозможны такие грандиозные скан-
далы, как признание почти всеми византийскими иерархами
Флорентийской унии или признание почти всеми российски-
ми иерархами (с одобрения восточных Церквей) антицерков-
ных Петровских «реформ»... В подтверждение этой мысли
сошлюсь на тот факт, что арианство исчезло после того, как
было раскрыто в полной мере учение Церкви о Богочеловеке,
а ересь иконоборчества исчезла после того, как был раскрыт
достаточно полно смысл почитания иконы.
По логике раскрытия церковного учения о Боге и чело-
веке, христологическая и тринитарная темы должны пред-
шествовать теме экклезиологической, а следующей за ней
должна быть уже социальная тема. Ибо общество внецерков-
ное или только отчасти воцерковлённое не может быть пра-
вильно понято без правильного представления о Церкви. Нет
полноценного учения о Церкви – и, как результат, расколы и
споры о нормах церковной жизни. Нет полноценного учения о
Церкви – нет и надёжных ориентиров для суждений о жизни
общественной. А свято место пустым не бывает. Оно запол-
няется псевдоцерковными, нецерковными и антицерковными
учениями об обществе.
Не в этой ли неразвитости православного учения о
Церкви причина того, что некогда победный христианский
мир стал утрачивать свои христианские черты и превратился,
наконец, в мир современный?
Известный славянофил И.С. Аксаков писал в 1856 году:
«Я вообще того убеждения, что не воскреснет ни русский, ни
славянский мир, не обретёт цельности и свободы, пока Цер-
ковь наша будет пребывать в такой мертвенности, которая не
есть дело случая, а законный плод какого-нибудь органиче-
ского недостатка» («Письма к родным», 1994, с.453). Но что
имел в виду под «органическим недостатком»? То же ли са-