Перед сМер ТЬЮА напротив нашего дома площадка, на которой часто сто-
ят то милицейские, то медицинские машины. Недалеко и ми-
лиция, и какое-то медицинское учреждение.
Укладываю Кирилла спать. Зажигаю лампаду. Открываю
Библию. За окном понемногу темнеет.
В начале одиннадцатого приходит Алла, и я рассказываю
ей обо всём, показываю записку. Мало того, что меня забирают
в сумасшедший дом, но ещё и чертовски не во-время. Самая
горячка работы над дипломом. Должен был сидеть с Кириллом
я, а в дни моих дежурств – моя больная мама. Теперь некому,
мама одна не сможет. Надо кого-то просить, а просить некого.
Нервничать, метаться как раз тогда, когда в обрез времени на
диплом. И ещё не известно, что там будут вытворять над му-
жем обезумевшие врачи.
Утром прощаемся с Аллой, я целую моего Генмишонка.
Иду на работу, оглядываясь по сторонам, – не схватят ли меня
по дороге?.. Прихожу на работу, приступаю к своим обязанно-
стям. Пока всё нормально.
Работаю я сторожем. Днём открываю и закрываю во-
рота, пропуская машины. Вечером запираю ворота на замок
и хожу по двору вместе с собакой – не залез бы кто на нашу
экспедиционно-складскую базу. Работа неприбыльная, всего
65 рублей. Но зато свободные дни, можно сидеть с сыном.
Часа в два после полудня разворачивается возле наших
ворот «Волга», из неё вылезают двое – начальник особого
отдела при Министерстве геологии СССР Балинский М. И.
и один из его подчинённых. И того и другого я знаю в лицо,
потому что лишь неделю назад уволился из Министерства (я
работал на двух работах – там и здесь, на министерской базе).
Оба проходят мимо меня, не здороваясь. Поднимаются на вто-
рой этаж – в контору. «Ну, думаю, начинается...».
Однако через час оба уезжают. Вроде бы пронесло. А че-
рез некоторое время звонит по телефону Алла: «Ну, как ты?
Ещё жив, Генмих?». «Пока живой!», – отвечаю.
Но через пятнадцать минут опять приезжает проклятая
«Волга». И опять проходят эти люди к директору базы. Вскоре