формально построенную систему, и тем более философски звучащую, мы воспринимаем все
же иррационально, хотя бы потому, что в ней используются смыслы, размытые по
семантическому континууму.
Таким образом, мы не видим серьезных преград для построения всеединой модели
мироздания. Но в то же время мы понимаем, что такая модель должна быть метафоричной ,
может, даже мифологичной (несмотря на обращение к языку математики и теоретической
физики), и, конечно, не единственно возможной.
II. Наброски контуров осознающей себя Вселенной
Мы отдаем себе отчет в том, что у нас еще нет до конца разработанного языка для
выполнения поставленной задачи. Нет и достаточного опыта – здесь нужно говорить о
модели нового типа, объединяющей в себе как опыт философских построений нашей
культуры, так и опыт построений теоретической физики и космологии, заимствующих при
описании образы из математических структур современной математики. Но кое-что можно
сказать уже и сейчас.
1. Рассмотрим в качестве примера построение модели, описывающей возникновение
собственного (персонального) ритма в результате непосредственного воздействия текста на
сознание человека.
Мы знаем, что даже при чтении глубоко абстрактного текста у нас в организме могут
возникнуть биоритмы, отражающие, например, удовлетворение, внутреннюю радость...
Поэтому и знаменитый квадрат Малевича мы можем воспринимать как произведение
искусства. Будем при моделировании этого явления опираться на представление о том, что
эго человека – это семантический экситон , т. е. метрически неоднородное состояние
семантически насыщенного пространства.
В качестве метафоры возьмем формулу математического маятника Т = 2 π√l/g ,
положив, что постоянная будет задаваться пространством, геометрия которого определяется
физическим состоянием Мира, а l — длина маятника – будет определяться переменной
масштабностью семантического пространства. Если мы готовы допустить возможность
существования некоего воображаемого маятника в семантическом пространстве, то он не
будет конгруэнтен самому себе. Следовательно, осознание какой-то новой серьезной мысли,
изменяющей метрическую неоднородность семантического пространства, приведет к
изменению собственных ритмов.
2. В одной из наших работ мы попытались показать, что к двум формам априорного
созерцания Мира – пространству и времени (отмеченным Кантом) – надо добавить еще
число , ибо природа числа, данная нам во всем многообразии его проявления, ментальна. То
же самое, конечно, можно сказать и о вероятностной мере. К 12-ти кантовским категориям
возможности априорных синтетических суждений нужно добавить стохастичность, или даже
шире – спонтанность. Отметим, что сейчас мы можем говорить не только об априорности
пространственного упорядочения, но и о гораздо большем – об априорной заданности
множества различных геометрий, являющихся атрибутами пространства.
Из сказанного можно сделать следующие, существенные, как нам представляется,
выводы:
а) C развитием культуры наше Сознание расширяется путем освоения новой –
фундаментальной априорности.
б) Фильтры, через которые мы воспринимаем Мир, математичны по своей природе,
ибо они опираются на базовые математические представления: пространство, время, число,
вероятность и, следовательно, случайность. Так устроен наш Ум (Mind), но не все это
понимают.
в) Но что представляет собой эта математизированная фильтрация? Не следует ли это
рассматривать как некоторое проявление врожденной параноидальности? Или эта
фильтрация коррелирована с некой не зависимой от нас реальностью – с тем, что мы готовы