Христианский путь, в его понимании, это не просящая молитва, а проникновенное
действие в земном мире, поддержанное творческой реинтерпретацией христианских
текстов, которая позволяет раскрыть их подлинные смыслы, местами искаженные и
зашифрованные. Он не разделял позиции теизма – представления о Боге как некой
сверхличности, создавшей мир и управляющей им. Теизм, по его словам, – это низведение
Бога до человека. Не видел он также серьезных оснований утверждать, что Бог создал
человека по своему образу и подобию [1995 а]:
То, что произошло на наших глазах в XX веке, не дает нам возможности
говорить ни об оправдании мироздания, ни об обожествлении природы человека.
Опять перед нами тайна. И здесь возникает серьезный вопрос – можно ли и нужно
ли говорить о божественном возникновении мироздания и сознания, носителем
которого является человек? Почему нечто существующее должно обязательно
возникать? Представление о необходимости возникновения всего сущего – это не
более чем чисто человеческая, исторически заданная установка... Ясно, что мифы
прошлого должны остаться в прошлом, иначе мы потеряем Бога (с. 144–145).Следуя гностикам, В.В. Налимов считал, что Бог неизречен. «Бог для меня – это тайна.
Величайшая тайна, стоящая перед человеком. Человек стал тем, кто он есть, когда ощутил
эту тайну. Человека мы должны характеризовать, прежде всего, как существо, осознающее
всеохватывающую тайну» [там же, с. 144].
Он считал, что следует отказаться от примитивного представления о Боге, не
отвечающего современному менталитету, и любил цитировать в этой связи Дионисия
Ареопагита – ярчайшего представителя апофатического богословия.
В.В. Налимов выражал сомнение также и по поводу другого фундаментального мифа –
представления о логизированности Вселенной, ссылаясь на который утверждают, что все
сущее может возникать в силу какой-то причины. «Но теперь, в век обостренного
критицизма, может быть, естественнее признать, что нечто может существовать, не будучи
следствием какой-либо причины. Иначе можно сказать так – нечто возникает спонтанно.
Спонтанно – это значит беспричинно ». Понимания мироздания, продолжает Налимов, нам
не дано. «Как можно утверждать, что люди созданы по образу и подобию Бога, если мы не
можем понять, как происходит творчество Бога? Если мы сами можем творить, следует ли
отсюда, что мы малые боги? Наше творчество спонтанно, но мы не знаем, что такое
спонтанность, хотя и можем построить логику спонтанного изменения смысла» [там же, с.
145]. К Богу мы приближаемся в молитвенном экстазе, в раскрепощающей медитации, в
творческом порыве, в трагизме жизненных конфликтов, в жертвенной смелости, в любви, но
не в будничной суете. По убеждению В.В. Налимова, Бог никогда не выступает в роли судьи
и повелителя. Это свойственно исключительно людям. Именно склонность осуждать и
повелевать отчуждает нас от Бога прежде всего. («Бог не Политбюро», – часто иронизировал
он.)
Такой подход есть дальнейшее развитие деизма.
Личностная теология Налимова – это тоже своего рода модель, опирающаяся, как и все
его модели, на определенную аксиоматику. Здесь она высвечивает следующие
мировоззренческие предпосылки [Налимов, 1995 а]:
Мне хочется считать себя свободным христианином, находящимся вне
каких-либо зафиксированных конфессий. Правомерен ли такой статус?- Я признаю Бога как проявление запредельности Бытия. (Здесь, может
быть, удобнее обратиться к английскому языку: God as Ultimate Reality.) - Признаю гностицизм как движение, сопричастное Христианству, и
соответственно признаю апокрифические Евангелия^209 как речения Иисуса.
209 В последних своих работах В.В. Налимов многократно ссылался на апокрифические Евангелия
[Налимов, 1989; 1993; 1994 б], [Налимов, Дрогалина, 1995], базируясь на публикации Свенцицкой и