В.В. Налимов, продолжая традиции Опарина, Вернадского и Колмогорова и следуя за
основоположниками эллинской философии, дополняет представления вероятностной
онтологией и эпистемологией.
Идеи Налимова были представлены западному миру трилогией, опубликованной
издательством ISI Press. Это следующие книги: In the Labyrinths of Language: A
Mathematician’s Journey, 1981; Faces of Science, 1982; Realms of the Unconscious: The
Enchanted Frontier, 1982^213.
В этих работах автор прослеживает идеи мыслителей древности, Востока и Запада,
прозрения, забытые или сокрытые современной западной наукой, которая вытеснила или
«разжаловала» другие формы когнитивного поиска.
Предмет исследования – эволюционный процесс, но не в узком дарвинистском или
даже неодарвинистском смысле, а в смысле космического процесса, т. е. в контексте,
знакомом древним натурфилософам и современным космологам. Это расширенное
понимание эволюционного процесса два поколения назад было ясно, элегантно и красиво
сформулировано Германом Вейлем в его Философии математики и естествознания
(Philosophy of Mathematics and Natural Science – исходная немецкая версия, 1927):
Утверждение, что естественные законы лежат в основе не только более или
менее постоянных структур, существующих в природе, но также и в основе всех
процессов временнóго развития, следует уточнить, отметив, что случайные
факторы всегда присутствуют в конкретном развитии. Классическая физика
рассматривает начальное состояние как случайное. Тем самым «общее
происхождение» может служить объяснением тех свойств, которые не следуют
только из законов природы. Статистическая термодинамика вкупе с квантовой
физикой наделяет случай широкими возможностями, но в то же время показывает,
как случай вполне совместим с «почти» правильной макроскопической
регулярностью явлений. Эволюция – не основание, а краеугольный камень в
здании научного знания. Космогония имеет дело с эволюцией Вселенной, геология- с эволюцией Земли, ее полезными ископаемыми, палеонтология и фило-генетика
- с эволюцией живых организмов.
Как внешние черты выдают возраст человека, так спектральные линии,
испускаемые звездами, раскрывают стадии их жизни, и мы с некоторой степенью
достоверности можем описывать «жизнь» типичной звезды. В наши дни Джеймс
Джинс на основании наблюдений и точных расчетов выдвинул космогоническую
теорию, которая прослеживает эволюцию от медленного вращения газового шара
по спиральной туманности до скоплений звезд подобных галактике. Столетием
ранее Лаплас развивал гипотезу о рождении и эволюции планетарной системы; тот
факт, что все планеты вращаются вокруг Солнца в одном направлении в почти
совпадающих плоскостях (проекциях), ясно указывает на общее происхождение.
Леметр продвинулся еще дальше в истории Вселенной, чем это сделал Джинс.
Решающим фактором в его космогонии стала сила расширения, обозначаемая
космологическим термином в уравнениях гравитации Эйнштейна. При числовых
условиях, принятых Леметром, гравитационное притяжение почти уравновешивает
расширение, так что в некоторой нестабильной фазе эволюции небольшие
локальные изменения плотности ведут к накапливающимся конденсациям. Он
предполагает, что мир возник в результате радиоактивного распада гигантского
единичного атома. Конечно, такие космогонии очень гипотетичны и
предварительны; но один момент следует отметить: более глубокое понимание
фундаментальной природы гравитации скорее всего приведет к радикальным
изменениям. Ввиду всех достижений астрофизики, трудно сомневаться, что
избранный подход является по существу верным и что следует обращаться к
213 Соответственно: Вероятностная модель языка, 1979; Облик науки, 2010; Реальность нереального:
Вероятностная модель бессознательного, 1995. Предисловия к этим книгам, изданным ISI Press, также
написаны Р. Колодным. Прим. ред.