случае это, конечно, не историчное событие, значимость которого подлежит
осмыслению. Может ли речь о воскресении Христа быть чем-либо иным, кроме как
выражением значения Креста? Означает ли она что-либо иное, кроме того, что в
крестной смерти Иисуса следует видеть не обычную человеческую смерть, но
освобождающий Божий Суд над миром – Суд Бога, лишающий смерть силы? Не
эта ли истина выражена в утверждении о том, что Распятый не остался в смерти, но
воскрес? (С. 110.)Теперь несколько слов о русском тамплиерстве [Налимов, 1993, 1994 а]. Тексты,
которые нам устно передавались, назывались легендами. Это значит, что они
воспринимались как мифы, которые подлежат демифологизации. Каждому предлагалось
решать этот вопрос самостоятельно, придавая услышанному различную интерпретацию –
духовную, обращенную к вселенскому началу бытия, или чисто повествовательную –
сказочную. Высоко оценивались хорошо поставленные вопросы. Восприятие легенд
рассматривалось как некое таинство , к которому слушатель должен быть подготовлен
предыдущим опытом. Вот почему я считаю недопустимой начавшуюся сейчас публикацию
легенд: это только дискредитация их, и более того – дискредитация и самого движения.
В заключение отметим, что русское тамплиерство так же, как и Бультманн, не
ограничивало христианство только воздействием его на земную жизнь. Бультманн дает такое
определение религии [1992 б]:
...религия – это стремление человека вырваться из мира, это открытие
надмирной сферы, в которую может вступить только освободившаяся от мирского
душа (с. 95).Но часто ли мы встречаемся с такой религиозностью?VIII. Тексты Наг Хаммади
Вернемся еще раз к гностицизму. Открытие папирусов Наг Хам-мади позволило по-
новому воспринять раннее христианство. Стало возможным говорить об Александрийском
христианстве – так называется обстоятельная книга А.Л. Хосроева [1991]. Открытие
произошло в 1945 году в Верхнем Египте. Там было обнаружено 52 текста, объемом более
1100 страниц. Библиотека была спрятана во второй половине IV века. Упомянутый автор
пишет:
Вопрос о воскресении с самого начала был одним из центральных для
христиан (с. 88).Можно думать, что столь же важным был и вопрос о Ветхом Завете. Но главную
проблему представлял вопрос об отношении к гностическим Евангелиям – могли ли они
оставаться признанными? Здесь уместно обратить внимание на книгу [Pagels, 1989],
посвященную гностической ветви христианства.
Но вернемся к книге Хосроева и приведем несколько цитат из нее по интересующей
нас теме:
Автор «Апокалипсиса Петра» раскрывает гностическое понимание
евангельской истории распятия – крестную смерть претерпела лишь плотская
оболочка Иисуса, а духовный Спаситель отделился от тела и, не пострадав,
вознесся в Плерому. Этот взгляд ставит автора в оппозицию к церковному
христианству...
«Второй трактат великого Сифа» (VII, 2) во многом сходен с
«Апокалипсисом Петра». Здесь перед нами также докетическое учение: распят был
не Иисус, а Симон из Кирены (ср. Мк 15:21; Мф 27:32), который принял образ