много позже стал профессором этого университета, где в течение 10 лет работал первым
заместителем крупнейшего математика нашего времени академика А.Н. Колмогорова,
руководившего Межфакультетской лабораторией статистических методов.
Восемнадцатилетний гулаговский период его биографии, включающий тюрьмы, лагеря
и ссылки, был не просто «драматическим недоразумением», но результатом сознательного
сопротивления свободного философа тоталитарной идеологии. Воспитанный учителями
одного из направлений западного эзотеризма, через всю жизнь он пронес идеи
христианского анархизма.
Характеризуя одну из книг Налимова, рецензент уподобил многообразие ее идей
«пиру», где каждый может найти что-то свое на столь изобильном «столе».
Эту метафору можно отнести ко всем работам Налимова.
От имени журнала беседу с В. Налимовым провели Ж. Дрогали-на, научный сотрудник
МГУ имени М.В. Ломоносова, и К. Зуев, редактор журнала Общественные науки и
современность (ОНС).
«ОНС». Расскажите прежде всего о Ваших публикациях.
В.Н. Моя первая (совместная) статья, посвященная изучению фотоэлектрического
эффекта, вышла в 1933 г. одновременно в русском и немецком журналах. За время,
прошедшее с тех пор, опубликовано более 150 статей и 13 книг^194. Темы публикаций
многообразны – долгое время они определялись не только моими желаниями, но и
«производственными интересами». И все же основной задачей своей жизни я считал
разработку вероятностного подхода не только применительно к проблемам техники и
науки, но и к проблемам философии^195. В последние два десятилетия философская тема стала
доминирующей. Во многом мне помог А.Н. Колмогоров: не раз он говорил о том, что наше
основное преимущество – это умение вероятностно мыслить. Он закрепил за мною право
заниматься тем, что меня волнует. Мои работы публиковались во многих странах мира,
некоторые – только за рубежом, так как бывший Главлит давал разрешение лишь «на вывоз»
- здесь публиковать было нельзя. И в то же время в зарубежных издательствах я столкнулся
со своеобразной «цензурой рынка» – надо, чтобы книга оставалась в рамках утвердившейся
научности или не была бы слишком сложной. Моя основная философская работа
Спонтанность сознания. Вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника
личности [1989] до сих пор остается не изданной на Западе^196. Одно хорошо известное
европейское издательство даже прислало мне близкую по теме книгу, в качестве образца, за
пределы которого выходить не рекомендуется. В другом издательстве при подготовке к
изданию книги, посвященной бессознательному, первая глава, содержащая немного
математики, перенесена в конец книги – иначе, говорят мне, читатели испугаются и не будут
покупать. Американские издатели сообщили мне, что моя основная книга содержит слишком
много математики и потому недоступна рядовому читателю, к тому же охватывает слишком
много тем, и потому неясно, в какую серию ее помещать, а значит, неизвестно, как быть с
рекламой. А у нас в России книга быстро разошлась тиражом 10000 экземпляров. Да,
говорят, книга трудная – многие читают ее со словарями. Но все же читают. А не сумевшие
купить ждут своей очереди. По-видимому, русский читатель интеллектуально не так
изнежен, как западный.
194 Столько было опубликовано к моменту выхода этой статьи. Всего же проф. В.В. Налимов опубликовал
более 230 статей и 30 книг ( прим. ред .).
195 Зарубежный философский журнал опубликовал статью: Nalimov V.V. Can philosophy be mathematized?
Probabilistical Theory of Meanings and Semantic Architectonics of Personality. Philosophia Mathematica, 1989, II,
vol. 4, No. 2, p. 129–146.
На русском языке работа была опубликована в 1991: Налимов В.В. Как возможна математизация
философии? Вестник Московского Университета. Серия 7. Философия, No 5, с. 7—17.
196 В 2009 г. издана в Германии: Spontaneität des Bewusstseins. Wahrscheinlichkeitstheorie der Bedeutungen und
Bedeutungsarchitektonik der Persönlichkeit Berlin: trafo Verlag, 394 S. ( прим. ред .)