сПор о россиилин, который и завершил десятилетнее публичное обсуждение
пасквиля на Россию. В статье, озаглавленной «КТО ЖЕ ОНИ,
АВТОРЫ «МЕТАНОЙИ»?», он писал: «Много злых слов было
сказано о России за последние 10 лет. С разных позиций: «хри-
стианских», гуманистических, иудейских. Разными людьми: за-
дыхающимися от ненависти эмигрантами из «третьей волны»,
респектабельными советниками президентов, учёнейшими
советологами. С разной целью: отвести мелкую душу, сделать
крупную карьеру, окупить пару добротных джинсов. На разные
лады: с откровенным злорадством, с «душепопечительной за-
ботой», со «святым гневом». Однако за всем многообразием по-
ношений отчётливо просматривается чудовищно искаженный
образ нашего Отечества, созданный авторами «Метанойи».
Это примечание помещено моём сборнике «Спор о Рос-
сии» (М., 2003).
второе примечание
Самая первая реакция известных мне русских людей на
моё первое письмо к Струве была маловразумительной. Они
не могли выразить отчётливо не только своего отношения к
моему письму, но даже к сборнику «Метанойя», который я им
давал прочитать. Чувствовалось, что сама тема была для них
слишком новой. Я говорю, естественно, только о тех русских, с
которыми пытался тогда говорить на эту тему.
Первым, кто безоговорочно и решительно поддержал
меня, был Феликс Карелин. Когда мне сказали об этом, то я
был изумлён: я знал, что в нём не было русской крови (он был
еврейско-немецкого происхождения). И, кроме того, он был до
этого духовным сыном священника Александра Меня.
Однако это сообщение оказалось правильным. «Я долго
ждал, – сказал он мне при встрече, – когда же русские высту-
пят, наконец, против этой хулы на Россию».
О Феликсе Карелине не расскажешь в двух словах: это
был человек большого масштаба и сложной, трагичной судь-