сПор о россииНо разве советская русификация это насильственное вне-
дрение русского мировоззрения и русских обычаев в нерус-
скую среду? По-моему, они не только никуда не внедрялись,
но даже в самой русской среде искоренялись весьма усердно.
Советская русификация выражалась до сих пор в том, что в
партийно-государственной жизни на собственно русских тер-
риториях, а также в общесоюзном руководстве, увеличилась
роль русского элемента, смягчилось официальное отношение
к русской истории, дотоле вполне русофобское. Перестали ху-
лить, например, Кузьму Минина и князя Пожарского за то, что
они были защитниками Русской земли. Наши чудесные народ-
ные сказки, первоначально оплёванные за их «реакционность»,
были реабилитированы и допущены к русским детям. И т.д. и
т.д. Что же в этом плохого?
Кроме того, все эти годы шло приобщение народов СССР
к русскому языку как к языку общесоюзному. Но что же в этом
плохого? Разве не ясно, что в таком многонациональном госу-
дарстве, как СССР, должен быть какой-то общепонятный для
всех язык? И разве не ясно, что русский язык подходит для
этой цели лучше любого другого? Он, можно сказать, вне вся-
кой конкуренции как по преобладанию в СССР русскоязыч-
ного населения и его соприкосновению практически со всеми
другими народами, так и по своим внутренним достоинствам.
Кроме того, русский язык это самый оптимальный выход на-
родов СССР к мировой культуре. И этот выход, думается, ещё
не осмыслен по-настоящему.
Если бы произошло чудо и за несколько десятилетий
или веков перевели на языки малых наций большую часть
мировой письменной культуры, то и тогда перевод новых
произведений стал бы возможен лишь в самой незначитель-
ной степени. Малым нациям это было бы не под силу. И не
потому, что возможности некоторых языков ограничены, а в
силу самой малочисленности нации. Из чего следует, что для
того, чтобы не превратиться в нации культурно-захолустные,
им следует подсоединиться к какой-либо нации большой и
пользоваться её языком как своим вторым, предназначен-