И здесь опять мы видим, что остается нерешенной геометрическая проблема, – нет
языка , задающего формирование на организменном пространстве. Может быть, таким
языком окажется язык вероятностных представлений, позволяющий с помощью дискретных
величин параметров функций распределения изменять веса, задаваемые на поле
морфофизиологических признаков?
И если так, то это и есть та нелогичность в развитии, которую подчеркивает Левин,
вынося данный вопрос в заглавие статьи.
Здесь также хочется обратить внимание на исследование по криобиологии. Х. Моровиц
[Morovitz, 1967] пишет о том, что большое количество биологических систем, находившихся
при температуре, близкой к абсолютному нулю, после нагревания сохраняют неизменной
свою биологическую активность. Обобщая эти результаты, можно утверждать, что
биологическая информация задается пространственным структурированием:
На молекулярном уровне информация может храниться двумя способами –
либо в молекулярной структуре, в основном в спецификации ковалентных или
вторичных связей, либо в динамических процессах, таких как поток
промежуточных продуктов или проводимость электрических пульсов. При
абсолютном нуле все процессы прекращаются, и система является чистой
структурой. Эта структура сохраняет всю релевантную биологическую
информацию (нагревание есть дезорганизующий процесс в термодинамическом
смысле) (с. 46).3. Языкознание и текстология
Естественным для нас оказалось обращение к представлению о семантических полях в
их вероятностном истолковании в языкознании [Налимов, 1979] при попытке объяснить,
почему люди понимают друг друга, используя язык, слова которого не имеют атомарного
смысла. Возможны, конечно, и другие пути геометризации языковой реальности. Здесь мы
опять упомянем Р. Тома [1975], который, опираясь на топологические представления,
считает возможной пространственную интерпретацию практически для любых языковых
выражений. В рассматриваемой выше работе автор составляет список сингулярностей
элементарных катастроф^113 , дает им языковые интерпретации, образующие морфологии –
архетипы, через которые раскрывается семантика и синтактика простейших фраз
французского языка (фраз, описывающих пространственно-временные процессы, и фраз,
описывающих состояние предмета).
Интересным и, пожалуй, даже несколько неожиданным является высказывание
филолога В.Н. Топорова [1983] о том, что текст есть пространство, а пространство есть
текст. Приведем здесь отрывок из его работы, перекликающийся с нашими
представлениями:
Пространство приуготовано к принятию вещей, оно восприимчиво и дает им
себя , уступая вещам форму и предлагая им взамен свой порядок , свои правила
простирания вещей в пространстве. Абсолютная неразличимость («немота»,
«слепота») пространства развертывает свое содержание через вещи. Благодаря
этому актуализируется свойство пространства к членению, у него появляется113 В своих исследованиях прикладной направленности Р. Том всегда опирается на разработанную им
теорию катастроф , которая стала с начала семидесятых годов весьма популярной на Западе. Катастрофами
называются скачкообразные изменения, возникающие как внезапный ответ на плавное изменение внешних
условий. Это динамическое видение Мира, открывающееся через геометрические образы. У истоков теории
катастроф находится теория бифуркаций , описывающая качественную перестройку объектов при изменении их
параметров. Популярное изложение теории катастроф дано в брошюре В.И. Арнольда [1983], более
обстоятельное – в книге Р. Гилмора [1984].